Убить Ющенко! - Страница 17

— Нет.

— А что было потом?

— Она держала этого парня у себя несколько дней. До событий. Это был Роман Марчук.

— Это все?

Виктория Позняк затянулась сигаретой.

— Да. На следующий день я пошла на ее квартиру. Я волновалась за Мариночку. Я застала там ее мужа, который пришел за своими вещами. Милиция предупредила его накануне. Роясь в квартире, он нашел 10 000 гривен, спрятанные под матрасом у Евгении, в банкнотах по 50 гривен. Возможно, это были деньги, которые она получила за то, что прятала этого типа.

— Вам известно что-либо о нем?

— Нет. Я увидела его имя в газетах, и это все. Сейчас я начинаю понимать больше.

— Вы поступили правильно, ответив отказом, — сказал Малко, — иначе из окна выпали бы вы. Эти люди не хотят оставлять следы. Вы действительно ничего не знаете об этом Стефане?

— Не очень много, — призналась Виктория. — Евгения рассказывала мне, что он живет на даче одного богатого приятеля, на Осокорках.

— А как он выглядит?

— Высокий, блондин, со светло-голубыми глазами и, по словам Евгении, с большим членом. Она любила хорошо сложенных мужчин, почти так же, как деньги...

Найти кого-то с такими приметами будет не просто...

— А что в отношении мужа Евгении? — продолжал Малко.

— Симпатичный парень. Его зовут Юрий Богданов.

— Вам известно, где он живет?

— Нет, но когда я видела его, он оставил мне номер своего мобильного. Хотите записать?

— Да.

Виктория достала из своей сумочки небольшой блокнот, полистала его и объявила:

— Вот: 8 044 202 36 93. Но ему ничего не известно. Когда она встретила Стефана, Евгения уже оставила мужа.

Она замолчала, докурила свою сигарету и повернулась к Малко.

— Я могу уйти? Мне больше ничего не хочется. Как бы там ни было, спасибо за ужин.

Она поднялась.

— Вы могли бы покинуть Киев на несколько дней? — спросил Малко. — Так было бы надежней.

— Да, конечно. Я могу съездить к своим родителям в Харьков. Но мне надо будет немного денег.

Не колеблясь, Малко достал из кармана пачку стодолларовых банкнот, взял из нее десяток и протянул Виктории.

— Уезжайте завтра же, — посоветовал он. — Дайте мне номер вашего мобильного. Мне, может быть, понадобится связаться с вами. Возможно, для того чтобы опознать Стефана, если я отыщу его след.

— Я видела его только однажды, — повторила она. — И не очень долго.

Было видно, что в голове у нее была только одна мысль: смыться. Натянув пальто, она посмотрела ему прямо в лицо и бросила:

— Надеюсь никогда больше не встретиться с вами и никогда больше не слышать об этой истории.

У нее был потухший взгляд, лицо осунулось, плечи сгорбились. В ней уже ничего не осталось от той сексуальной штучки, с которой он флиртовал сегодня утром. Хлопнула дверь. Малко посмотрел на свой «Брейтлинг». За три часа он все-таки неплохо продвинулся вперед. Этот таинственный поляк, Стефан, несомненно причастен к заговору против Ющенко. Его, однако, будет трудно найти по тем малозначительным приметам, которыми он располагал, при условии, что он все еще в Киеве. Что же касается мужа Евгении, это чисто формальная проверка. Организаторы покушения разработали надежное прикрытие для своей операции.

* * *

Николай Заботин поднял глаза от бумаг, которые он изучал, и рассеянно посмотрел на тротуар по ту сторону Воздухофлотского проспекта. Туда, где находился мебельный магазин, смотрящий окнами прямо на скромное посольство России в Украине. Россиянин, несмотря на отличную подготовку силовика, еле сдерживал слепую ярость. Приложив так много тяжелых усилий к разработке сложнейшей коварной спецоперации, он стоял теперь перед болезненным выбором. Либо ликвидировать поднявшуюся пыль и вернуть себе спокойствие духа, рискуя породить другие проблемы, либо ничего не предпринимать, молясь, чтобы удача была на его стороне. Решение, которое ему крайне не нравилось. В его профессии никогда нельзя оставлять место неопределенности.

Он снова занялся созерцанием унылого проспекта, по которому как раз проходил автобус, окрашенный в красноватый оттенок. До 1991 года в Киеве не было российского посольства, ведь Украина входила в состав Советского Союза. И вот застигнутый врасплох Кремль решил разместить своих дипломатов в скромном особняке в глубине довольно мрачного квартала. Персонал был ограниченный, помещения тесные, и Николай Заботин со времени своего тайного прибытия на автомобиле должен был довольствоваться крошечным кабинетом на третьем этаже здания с зеленой крышей, в котором размещались службы посольства.

Он зажег сигарету и на несколько секунд погрузился в размышления, вперив взгляд в голую стену предоставленной ему комнаты. Он был уверен, что американцы прослушивают все разговоры в посольстве, но так как им не было известно о его присутствии, это его не очень волновало. Кроме того, все местные телефонные разговоры он вел на украинском языке, которым владел в совершенстве. С 1988 по 1990 год он, еще только в звании майора, провел два года в Киеве в качестве «контролера» КГБ, как это было во всех странах-сателлитах или республиках советской империи. Уже тогда Николаю приходилось заниматься некоторыми «инакомыслящими» оппозиционерами. Именно этому он обучался с того момента, как стал агентом КГБ. Центральный нападающий футбольной команды «Динамо» (Москва), он был отобран, частью благодаря своим физическим качествам, после того, как обратился в КГБ с заявлением о приеме. Тот факт, что его отец был высокопоставленным аппаратчиком, создал благоприятные условия для его зачисления в «Большую контору». Эти обстоятельства способствовали его назначению в пятый отдел Первого управления КГБ, самого секретного, на которое была возложена задача по тайному устранению врагов советского государства, главным образом за границей, тогда как Второе управление занималось советскими гражданами.